Политика

Белорусская провокация: слова Лукашенко об Украине — игра с Россией

Политолог, доцент МГИМО Кирилл Коктыш дал эксклюзивное интервью «ПолитЭксперту». По его словам, не стоит делать далеко идущих выводов из слов Лукашенко о том, что Украина воюет за независимость.

Президент Белоруссии Александр Лукашенко сообщил, что «братская Украина сейчас воюет за независимость». При этом он не уточнил, с кем она именно воюет. Коктыш считает, что белорусский лидер не хотел этими словами как-то уколоть или оскорбить Россию.

    Я, конечно, не слышал этого заявления, поэтому мне тяжело о нем судить. Однако Александр Григорьевич до сих пор достаточно четко блюл интересы Белоруссии в качестве хозяина минской площадки. Он демонстрировал равную степень уважения всем участвующим в переговорах сторонам. Я не думаю, что от этого он мог куда-то отойти. Минская площадка обеспечивает признание всех участников.

Кирилл Коктыш считает, что слова Лукашенко можно трактовать по-разному.

    Очень тяжело говорить, что значит война за независимость. Эта война может вестись и внутри Украины. Тем более учитывая опубликованные сведения по поводу степени американского влияния в украинской политике. Александр Григорьевич обычно делает заявления, которые имеют множество вариантов интерпретаций, так что не стоит делать из них далеко идущие выводы.

На вопрос о том, удастся ли Александру Лукашенко усидеть на двух стульях, то есть одновременно сотрудничать с Россией и Западом, эксперт ответил следующим образом.

    Разве Запад предлагает Лукашенко какой-то стул? Если бы были какие-то предложения со стороны Запада, то, наверное, об этом имело бы смысл говорить. Сегодня Запад ходит, засунув руки в пустые карманы. И ни одна восточноевропейская страна, за исключением той же Украины, не будет с Белоруссией даже разговаривать, не имея в виду какую-то ресурсную перспективу.

Фото: mil.ru/Пресс-служба Минобороны РФ

По его словам, «говорить о втором стуле неуместно, как и о восстановлении отношений, которые были до введения санкций в отношении Белоруссии».

    Они были введены еще в 1999 году. Белоруссия с ними прожила 16 лет. Здесь есть соблазн представить восстановление нормального уровня отношений в качестве чего-то необычного. В Белоруссии, например, нет американского посла. Очень часто возникает соблазн представлять восстановление как какие-то особые жесты. Но никаких жестов нет, нет и предложений.

Коктыш считает, что все двусмысленные фразы — часть торга.

    Белоруссия не ставила таких вопросов, да она их и не может ставить, поскольку все ее высокотехнологичное производство ориентировано на Россию и на российский рынок. Белорусская сторона достаточно активна в покупке российских энергоносителей. Если возникает двусмысленная риторика, то ее можно рассматривать в качестве части торга. Например, по газу и по нефти.

Он уверен, что существуют жесткие противоречия в отношении той цены, которая считается правильной каждой из сторон.

    Россия исходит их того, что Белоруссия должна платить за углеводороды как внешнее государство, позиция Минска такова, что цена должна быть как для представителя Союзного государства. У каждой из сторон есть своя правда. Россия говорит, что Белоруссия и так платит за газ меньше всех, что верно. Этот дискурс чисто экономический, а не политический. Из него не произрастает политических конфликтов.

«Политизировать его, конечно, хотели бы многие. Однако противоречия по цене на газ возникают в шестой или седьмой раз. Это все привычно и предсказуемо, поэтому не стоит ждать серьезных политических последствий. Цена на газ — отправная точка. Далее возникают заявления сторон, которые могут нести двоякое прочтение. Каких-то изменений геополитической реальности тут нет и быть не может», — заключил Кирилл Коктыш.